ОДИН -- 9 августа 2010 года -- -1- «Ну вот, сейчас воплотится очередное пришедшее мне в голову безумие» – думал я. Над гладкой равниной океана вставало солнце. Его свет рисовал на волнах блестящую дорожку, окрашивал два маленьких облака у горизонта нежным оранжевым цветом. С обратной стороны небо было еще темноватым – ночь сдавала свои последние позиции. Краски рассвета почему-то всегда нежные. На закате они наоборот, более контрастные, грубые. Поэтому мне больше нравятся рассветы. В них есть что-то необъяснимо красивое, загадочное. Я смотрел в иллюминатор. Уже с полчаса меня трясло в вертолете – старом Ми-8. Сказать честно, нелегко было найти того, кто смог бы организовать этот полет. Страна, в которую я приехал, может смело претендовать на самую глухую дыру мира. Нет, мне и раньше было известно, как живут люди в таких странах. Но увидеть это своими глазами – нечто совсем иное. Мало того, что с трудом удалось отыскать пилота, который смог меня отправить туда, куда надо. Его было очень трудно уговорить полететь! Сначала он сказал, что вряд ли дотянет до тех мест. Потом ссылался на прогнозы погоды, какие-то местные суеверия и массу других вещей. Согласился только тогда, когда я предложил ему достаточно крупную сумму денег авансом. Остальные он должен будет получить сразу же, как отвезет меня обратно на материк. Летели мы на один их необитаемых коралловых островов Тихого океана. И задумка моя была действительно безумной – редкий дурак на такое согласится. Я хотел прожить на этом острове неделю. Один, без запасов еды и воды, без средств связи и прочих благ цивилизации. Исключение составляла видеокамера и солнечная батарея. С их помощью я хотел задокументировать свое приключение. Ровно через неделю вертолет должен будет забрать меня обратно. А если не заберет? Стоит ли доверять этим местным? Или с ним что-то случиться по дороге? Я как-то об этом не сильно задумывался. Даже наоборот, такой риск только делал, как мне казалось, историю более интересной. Меня с детства привлекали приключения. Тогда я часто ходил по заброшенным многоэтажным домам, несколько раз забирался на высокую трубу закрытой и всеми забытой электростанции. Мечтал когда-нибудь исследовать пещеры – интересно, что в них находится, и куда они ведут? Как-то выпросил у родителей ко дню рождения велосипед. Поначалу долго пытался научиться на нем ездить. Но овладев им, захотел чего-то большего, чем просто езда. Что только мой бедный велосипед не перенес – всяческие трюки, поездки по тропинкам с бугров на полной скорости и многое другое. Через два года я его полностью убил. Ремонт нужен был довольно масштабный. А до этого успел на нем сломать себе руку. Может быть, с возрастом у людей тяга к таким вещам проходит, однако я, видимо, не из их числа. Это не прошло даже тогда, когда стал успешным бизнесменом, и мое дело начало приносить миллионы долларов в год. Суть всего оставалась прежней, изменились масштабы. Я увлекся прыжками с парашютом и таки залез в пару пещер. Потом забрался на Эверест по самому крутому и опасному склону – пожалуй, самое масштабное событие в моей жизни. Теперь этот остров. Надо было меньше смотреть передачи по National Geographic, тогда бы придумал более безопасное приключение. Сейчас же я был занят съемкой видов из иллюминатора. Думаю, если использовать в фильме, который я планирую сделать из отснятого материала, эти кадры, будет очень хорошо. – Может быть, еще не поздно вернуться? – спросил меня пилот, – у меня нехорошее предчувствие. – Ты опять за свое? – сказал я, – все будет хорошо. За неделю ничего не случиться. Судя по моим данным, ураган ближайшее время не предвидится. А эти местные страшилки брось – мы живем в двадцать первом веке! Они сильны только тогда, когда в них веришь. Честно говоря, я тоже чувствовал легкую тревогу. Но подобное возникает всегда перед совершением чего-то безумного. Я привык преодолевать страх, смотреть в лицо опасности, справляться со сложностями. И это чувство только подогревало интерес. Оглядываясь назад, вспоминая, как летел в этом гребаном вертолете на тот проклятый остров, хотел вернуть время назад и остановить себя. Приказать пилоту лететь назад, во что бы то ни стало. Немедленно ехать в аэропорт и первым же рейсом отправляться домой, подальше оттуда. Моя смелость и самоуверенность сыграла со мной тогда злую шутку, притупила так называемое шестое чувство. То самое, что заставляло людей сдавать билеты на самолет, который должен потерпеть крушение, или же каким-то образом заставляло их избегать другой опасности. Я проигнорировал последний тревожный звоночек в самый последний момент, когда можно было что-то изменить. А что вы еще хотели от упертого и самоуверенного экстремала, у которого с детства отшибло инстинкт самосохранения? Хотя, честно говоря, с другой стороны для меня эта история была полезна. Высшие силы преподали хороший урок, изменивший как меня самого, так и всю мою жизнь… -2- Мы летели еще около двух часов. И вот, вдали появился тот самый островок. Под прозрачной, как стекло, водой отлично просматривалась поверхность кораллового рифа. Можно было четко видеть его границы, где светлый голубой цвет океана резко сменялся темным синим. Там начиналась глубина в сотни и тысячи метров, тогда как до поверхности рифа было всего 10 – 15. И посреди него из воды выходил маленький клочок земли. Один. Один посреди бескрайних вод Тихого океана. Кто знает, может я – первый, кто разделит с ним это одиночество. Медленным шагом остров можно обойти минут за сорок. В центре располагались густые заросли. На берегах же лежал песок вперемешку с острыми окаменелостями кораллов. По такой поверхности босиком лучше не ходить, если не жалко ноги. Но, к счастью, какая-то маленькая часть моего мозга была не настолько повернута на экстриме, чтобы жить там без обуви. Общая картина напоминает настоящий рай на Земле. Маленький тропический остров, море, пляж, песок, тепло… Утопия! Тем временем мы спускались. Места для посадки на берегу было достаточно, поэтому проблем не возникло. -3- Легкий ветерок дул мне в лицо. Минут десять я наблюдал за уменьшающейся у горизонта точкой – вертолетом, который меня сюда привез. Его шума уже слышно не было. Теперь нет пути назад. Загнав себя в эти обстоятельства у меня не было иного выбора, как кинуть вызов острову. Или я продержусь на нем неделю, или меня ждет страшная смерть от обезвоживания. Странно, кстати, выходит. Воды тут навалом со всех сторон, а пить ее нельзя. Морская вода сделает только хуже, а пресной здесь очень мало. Солнце успело высоко подняться в небо. Долго под ним стоять нельзя – можно быстро получить солнечные ожоги. Да оно и без них проблем доставляло немало. Поэтому я пошел к зарослям. Там была тень, а также целая куча всякой всячины, из которых можно сделать навес и развести костер. Если обладать определенными навыками и знать некоторые вещи, то на таком острове можно жить. По крайней мере, некоторое время. В океане плавает много рыбы, по берегу ползают крабы. А в кокосах, которых тут не так уж и мало, очень много влаги. В общем, про это много чего можно рассказать… -4- Темнота наступала быстро. Если, к примеру, в северных широтах темнеть может в зависимости от времени года и в 4, и в 9 вечера, то в тропиках день и ночь примерно одинаковы. И вот я, вдоволь набегавшись по местным джунглям, кое-как сделавши себе кров, разведя костер, любовался закатом. Солнце медленно закатилось за горизонт, и все окружающее стало погружаться во тьму. Огонь от костра, на котором жарился мой скромный свеженаловленный ужин, вырывал из ее объятий пространство радиусом, равным чуть большему расстоянию до ближайшего дерева, освещая темным желтоватым светом его ствол, траву и песок. – Это же надо! – думал я, – За день забить флешку на 16 гигабайт! Вроде бы не снимал много. Куда же столько места пропало? Я бы прямо перед сном после ужина просмотрел отснятый материал и удалил ненужное. Ведь у меня была всего лишь еще одна запасная флешка, а жить тут целую неделю. Да и время можно было бы убить. Но аккумулятор садился, а подзарядить его от солнечной батареи можно было только днем. Поэтому поев то, что дала природа, улегся спать. Сон пришел быстро, и я провалился в небытие. Снился мне мой дом… --- 10 августа 2010 года --- -1- Я сидел в сооруженном вчера шалаше. Судя по положению солнца на небе, сейчас было около 10 утра. Рядом стоял потухший костер – разжигать его заново по такой жаре не хотелось, и, думаю, нужды пока в этом не было. В стороне от тени, которую создавала листва дерева, стояла солнечная батарея. Прямо в мой шалаш от батареи шел провод, который был подключен к видеокамере. Я просматривал на ней отснятый вчера материал. – Эти кокосы могут быть не только хорошим источником воды, – говорил мой голос из кадра, – но и… – Нет, нет, нет! Только не это! – закричал я. Изображение, показывающее меня, крутящего в руках зеленый кокос, вдруг стало рябить, расслаиваться на красный и зеленый цвет. – Какой кадр испорчен! – думал я, – да ладно, кадр. Если с камерой что-то не так, то я не смогу все задокументировать! Хотя, странно. Никогда она меня не подводила. И за день до моего прибытия на остров работала, как часы. Такое продолжалось в течение пары минут, после чего изображение на записи вновь стало нормальным. Больше на вчерашних кадрах такого не заметил, поэтому списал все на обычный сбой техники. Время от времени она имеет свойство давать сбой. И, вспоминая этот случай, я все еще не знаю, в чем причина. Не смотря на все, что было, все же склоняюсь к мнению, что это был просто сбой. Или… Нет, просто сбой. --- 11 августа 2010 года --- -1- По-настоящему непонятные вещи стали происходить на третий день. Стоит сказать, что концу и вчерашнего, и сегодняшнего дня места на флешке также практически не оставалось. Если с чем я не рассчитал в моем приключении, так это с внешними накопителями. Поэтому, направив солнечную батарею к заходящему солнцу, опять просматривал отснятый материал, чтобы стереть лишнее. Видеокамера оставалась моим единственным напоминанием о большом мире на этом маленьком куске суши посреди бескрайнего океана. Когда я с ней работал, время проходило быстрее. Поэтому просмотр и удаление лишнего материала было для меня не просто необходимостью экономить место. Такое занятие убивало лишних полтора-два часа моего добровольного заключения. То «нечто» я увидел на видеоролике, где снимал виды с берега на заросли. Не знаю, какое еще слово можно подобрать к тому, что попало в кадр. На небольшом экране камеры виден берег, залитый утренним солнцем и омываемый небольшими волнами. Микрофон записал шум прибоя и ветер. За берегом были густые заросли из деревьев и травы. Смотрится очень красиво, хотя такая красота обманчива – попробуйте прожить тут неделю без благ современного мира, поймете. Вот я беру кадр крупнее, чтобы снять местные джунгли более подробно, и… между деревьями в метре над землей в объектив попало это! Размытая белая фигура, через которую просматривались листья и ветки. В ней отдаленно были различимы очертания человека, только до пояса. То, что ниже, то ли растворялось в воздухе, то ли скрывалось в густой траве. Точно определить было невозможно. В очертаниях этого туманного пятна можно было рассмотреть руки. Вернее, какое-то их подобие. Просто две кривые бледные полоски, постепенно исчезавшие в воздухе по мере удаления от туловища. Вверху было что-то, отдаленно напоминавшее голову – небольшой округлый выступ. Там же находилось лицо. Четыре прозрачные дырки в пятне – два глаза, нос и рот. И его выражение… Оно хорошо просматривалось, даже не смотря на размытые детали. Какое выражение лица вызывает самый большой ужас? Злое? Устрашающее? Не смешите меня! Настоящий ужас испытываешь тогда, когда видишь что-то пустое, безразличное, неестественное и удурчающее. Примерное такое было это лицо. Я не верил в духов, привидений и подобные вещи. Не верил ни в черта, ни в Бога. Религию, как и всякие истории про потусторонние миры считал просто очередным способом промывки мозгов. Бизнесом, который строится на человеческой глупости и приносит миллиарды долларов чистой прибыли. Однако сейчас я был в недоумении. Что это? Как такое могло возникнуть в кадре? Блики от солнца исключены, оно было сзади меня. Да и может ли солнечный блик выглядеть так? Тем более принять такую форму. Может, причиной всему – мусор на объективе? Но почему тогда эта фигура остается всегда на одном месте, а не двигается вместе с камерой? И вообще, почему я ее не заметил во время съемки? Я прокрутил этот момент на записи раз пять. Останавливал кадр, рассматривал попавшее в объектив пятно, пытаясь найти ему рациональное объяснение. Прокрутил бы еще столько же, но почему-то, каждый раз, всматриваясь в это «нечто», мне становилось жутко. Поэтому отложил камеру в сторону, лег на бок и попытался заснуть. Старался не думать об увиденном. -2- Сон долго не шел. С наступлением этой ночи во мне стали пробуждаться какие-то ничем не обоснованные детские страхи. Боязнь темноты, боязнь одиночества. Почему меня, человека, в котором у реальной опасности было не так много шансов вызвать страх, напугало какое-то пятно, попавшее в кадр? Не понимаю. А может, дело было не только в этом? Или вовсе не в этом? Оно пришло с наступлением темноты – легкая тревога, которая постепенно перерастала в страх непонятно чего. Запись же, которую я просмотрел перед сном, только все усилила. Впрочем, пока эти чувства не были сильны. Однако заметно мешали уснуть. Через час мне кое-как удалось погрузиться в сон, но он не был спокойным. Снились кошмары. Какие именно, точно не вспомню, да и не имею такого желания. -3- Я проснулся ночью. Со мной такого давно не было, всегда спал крепко. Костер уже потух, но на улице светила полная луна. Ее свет был настолько ярок, что можно было читать газету. Он образовывал на волнах сверкающую лунную дорожку, освещал берег. Правда, в зарослях было так же темно, как у обкуренного в легких. Поэтому туда я не лез. Решил справить нужду у берега, недалеко то шалаша. Да и кого мне стесняться? Вокруг за сотни километров ни души. Закончив свое дело, я повернулся к океану. Какой красивый вид! Мне захотелось немного им полюбоваться. Когда еще представится такая возможность? – Ну вот, все хорошо. Осталось просидеть еще каких-то пять дней. Всего пять… Стоило пронестись в голове этой мысли, как что-то слева вдали на берегу боковым зрением привлекло мое внимание. Там, где он скрывался за деревьями. При лунном свете я не сразу различил, что именно это было. Я всматривался, пытаясь разглядеть – показалось ли мне, или там действительно какое-то движение либо что-то, что не свойственно здешней обстановке? Я смотрел в ту сторону около половины минуты. И чем больше смотрел, тем больше убеждался. Это не иллюзия – там реально что-то есть. По берегу за полторы сотни метров от меня не спеша прогуливался человек. – Откуда тут люди? – подумал я. – Может, рядом еще один остров, где живут какие-то аборигены? Вполне возможно, что они время от времени сюда плавают. Поначалу увиденное не пугало меня. Наоборот, обрадовало. Значит, я не одинок! Честно, не задумывался о том, как эти аборигены могли быть ко мне настроены. Просто было легко от мысли, что я не один. Ввиду последних событий хотелось переждать оставшееся время у них. Этой ночью мне стало не по себе – остров будто излучал страх, и я хотел куда-нибудь отсюда убраться. – Эээээй! – закричал я. Да, местные вряд ли могут знать мой язык. Но главное – привлечь внимание. Я спустился ближе к воде, пошел навстречу к человеку, продолжая кричать. Но он, казалось, не обращал на меня внимания. Так же не спеша шел по берегу. Я хотел побежать навстречу, но пройдя в ту сторону быстрым шагом метров 10, почему-то решил вернуться в шалаш за камерой. Не знаю, что заставило меня повернуть назад от потенциального, по моему мнению, спасения. Возникла какая-то неуверенность, захотелось разглядеть гостя издалека. Благо, была такая возможность – у камеры хорошая светочувствительность и большое оптическое увеличение. Не знаю, что меня повернуло назад, но, думаю, я принял правильное решение. Отойдя от своего жилища на несколько шагов к воде, я поймал в объектив случайного гостя. Он еще был от меня достаточно далеко. Я приблизил кадр, и рассматривал его несколько секунд. – Что это за хрень!? – в одно мгновение я подорвался с места, залез в свое убежище и затаился. Так просидел всю оставшуюся ночь, без единого движения. Я боялся пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы высунуть свою голову из шалаша. Только утром, когда стало достаточно светло, лег набок и задремал… Издали в темноте это было похоже на обычного человека. Но стоило разглядеть ближе, и я пришел в ужас. Он не совсем шел по песку – как бы парил в двух десятках сантиметров от песка. Хотя передвигал ноги так, будто шел по поверхности. Через его тело хорошо просматривались звезды и линия горизонта, а сам он, казалось, излучает слабое голубоватое свечение. --- 12 августа 2010 года --- -1- Когда я проснулся, солнце поднялось высоко. Голова ужасно болела и жара этому только благоприятствовала. Меня мучали жажда и голод – вместо того, чтобы нормально выспаться, найти с утра себе что-то на завтрак я не спал полночи и заснул только утром. Сейчас же, судя по положению солнца, перевалило за полдень. Надо было наверстывать упущенное. Благо, ситуацию смягчал лежащий рядом зеленый кокос. Если бы не он, не представляю, что делал бы. По крайней мере, на первые час-полтора есть пригодная для питья вода. Пожалел, что не взял хоть каких-нибудь таблеток. Ну да, я же крутой! Мне же они не нужны! Последующие часа два пролежал лицом вниз в шалаше до тех пор, пока головная боль не стала утихать. -2- Все произошедшее – какой-то бред, что-то нереальное. До этого подобное я видел только на фотографиях и видеороликах с привидениями. И смеялся, говоря, что все это монтаж и подделка. Сейчас же мне не было смешно. Как объяснить то, что было ночью? Да и не должно тут быть поблизости других островов! Я долго искал подходящий остров, и когда нашел этот, изучил его окрестности по нескольким источникам. Нет тут рядом ничего! Да и кому взбредет в голову посреди ночи одному плыть сюда для того, чтобы просто прогуляться по берегу? – Так… – размышлял я. – Допустим, на этом гребаном острове что-то есть. Что-то необъяснимое, потустороннее. Я сидел у самой воды. Волны омывали мои ноги, унося из-под них песок, давая им прохладу. Под ступнями образовывались небольшие ямки. Острые окаменелости кораллов, в изобилии присутствовавшие в песке, мешали удобно сидеть. Даже не смотря на ночной случай, мое подсознание было настроено скептически к мысли о присутствии тут каких-либо необъяснимых сил. Я не верил своим глазам, своему разуму и технике. Хотя, по сути, это естественно для человека. Человеческий разум строит свою субъективную картину мира, и она для него – истина. Почти невозможно ее подправить, внести даже незначительные коррективы. Попробуйте переубедить человека в каких-либо его взглядах. Вряд ли это у вас получится. И даже тогда, когда человек встречается лицом к лицу, один на один с объективной реальностью, расходящейся с его субъективными взглядами, он все равно не верит. Это было и со мной. Я, тот, кто смеялся над всякими необъяснимыми вещами, сам оказался заключенным наедине с ними посреди бескрайнего океана! Видел их своими глазами, испытал страх, и все равно в глубине души смотрю на ситуацию с недоверием. Возможно, этому частично способствовало то, что яркий солнечный день развеял все страхи. Хотя определенная доля тревоги и волнения оставалась. Я старался не думать о том, что день рано или поздно закончится опять. – Видимо, – продолжал свои размышления, – эти сущности ко мне нейтральны. Они просто ходят, появляются, исчезают, но меня не трогают. Это явный плюс! Возможно, что удастся бок о бок с ними прожить до моего отбытия. Скорее всего, да, так и есть. Это мирные обитатели острова. Всего лишь. Ну и что, что они неосязаемы и имеют явно нематериальную природу? Я немного задумался. – Но этот страх… Откуда он взялся? Я никогда не боялся ни темноты, ни одиночества, ни замкнутых пространств, ни насекомых и всего прочего. Но в эту ночь я боялся, как ребенок! Будто бы остров, и все эти сущности излучали страх. -3- В этот день я не снимал много на камеру. После ночи весь энтузиазм как рукой сняло. Я постарался добыть себе больше пищи – на голодный желудок у меня не будет шансов продержаться в сложившейся ситуации долго. Да и голова будет плохо работать, что мне тоже не на руку. Чем ниже опускалось солнце, тем больше закрадывались мысли о ночи. В тропиках она долгая – примерно 12 часов. Темная, почти бесконечная ночь. Двенадцать часов ужаса. Чувства, которое мне было чуждо до этого времени. К вечеру я принес много дров. Столько, сколько мог принести за оставшийся день. Мне нужен был свет, много света! Я не хотел быть в темноте. Да и огонь сам по себе успокаивал. Я готовился дать вызов ночи, хотя не представлял, что за враги меня там ждут. Не понимал, как с ними бороться. Осознавал свою ничтожность и весьма ограниченный выбор в действиях. Вот солнце уже повисло над горизонтом. Если долго на него смотреть, можно заметить, как оно постепенно движется вниз, озаряя землю прощальными лучами. Яркий оранжевый шар, озарявший океан, песок и листья на стволах деревьев последними своими лучами. Чем ниже он опускался, тем больше в душу закрадывалась тревога… -4- На костер дров я не пожалел. Его пламя возвышалось на два моих роста, а жар шел такой, что невозможно было и близко подойти. Теперь он освещал большую площадь – светло было даже возле воды. В костре горела как минимум треть заготовленных на ночь запасов. С такими темпами их явно не хватит на ночь. Но огонь мог погаснуть даже не из-за этого – я не особо торопился высовываться из своего шалаша, чтобы поддерживать костер. Попробуйте дома ночью выключить свет у себя в комнате. Видите разницу? В темноте даже привычное окружение становится другим. Кажется, что пространство вокруг стало больше. Так и тут – в темноте остров другой. Раньше я этого не замечал, сейчас страх заставил меня обратить на это внимание. Он пришел сразу, как только село солнце. Я его не мог контролировать. Заросли острова будто ожили. В каждом силуэте мерещилось страшное существо, исчадие глубин ада. Оно шевелилось, двигалось, смотрело на меня. Хоть я и понимал, что это всего лишь иллюзия, многократно усиленная страхом, ничего с собой поделать не мог. Инстинкт самосохранения, игнорировать который у меня не было никаких сил, тянул меня в ближайшее убежище, коим был мой шалаш. Конечно, убежищем назвать его язык не поворачивался, но, по крайней мере, в нем я не видел, что происходит вокруг. Поэтому я, как самый последний трус, не хотел высовываться из шалаша даже для того, чтобы поддержать столь необходимый мне огонь. Мне было стыдно за себя. Я сломался. И перед кем? Призраками, потусторонними сущностями, которых считал выдумкой и плодом больного воображения? Мне было смешно. Смешно и страшно. Как можно было за одну ночь уверенного человека, который всякий раз далеко и надолго посылал инстинкт самосохранения, и для которого не было понятия страха, превратить в тряпку? Труса, который боится высунуть свой нос из-за каких-то там духов, или как это еще назвать? -5- Костер недолго был ярким. Сухое дерево сгорало быстро, и свет постепенно угасал. По хорошему счету, мне нужно было еще давно подкинуть в него дров, но я не мог выйти. Тело не слушало разум, не хотело покидать укрытие. Разум же говорил, что если не выйти и не подкинуть дрова, у меня не будет света. И вот, когда от костра остались одни раскаленные угли, я собрал в кулак все силы. Сначала пошевелил рукой, потом подвинул туловище к выходу. После чего выбрался наружу и встал на ноги. Света почти не было – костер почти догорел, а луна только поднималась в небо. Я посмотрел в сторону, где лежали дрова. За ними – заросли. Все такие же темные. Все так же мерещились в них страшные существа, которые двигались, ходили с места на место… – Всего лишь иллюзия, игра воображения, – подумал я. – Очередная шутка моего мозга. Я подошел ближе к дровам, и почему-то стал всматриваться в заросли. Что-то привлекало мой взгляд в них. – Или они ожили по-настоящему!? – пронеслось в голове. На меня накатила сильная волна страха. С дровами так и не управился, вместо чего пулей влетел обратно в свое укрытие. Я точно видел что-то непонятное в зарослях! Не знаю, кто или что это, но это – явно не игра воображения. Что-то там было. -6- В моих руках была камера. Благо, батарея в ней полная – додумался зарядить ее днем. Она давала мне свет – встроенный светодиодный фонарь. Я сидел в шалаше, прислушиваясь к каждому шороху. Не знаю, сколько просидел. Может, минут двадцать, а может и час. Ощущение времени теряется в таких ситуациях. Часы могут пролететь как минуты, а минуты тянуться как вечность. Но в одно мгновение мой мир перевернулся. Со стороны берега раздался вой, отдаленно напоминающий вой собак или волков. Он был громкий, резкий, его эхо раздалось по окрестностям. В один момент страх парализовал мое тело. Не страх – ужас. У меня зазвенело в ушах. Я не мог пошевелить даже пальцем, как бы не старался. Просто замер в той позе, в которой сидел. Казалось, еще чуть-чуть, и сойду с ума. – Это еще что!? Какие тут могут быть волки? Тут даже птиц нет! Во внимание бросилась одна деталь, которую я упустил. На острове не было никакой живности кроме крабов. И тех ночью слышно не было. Даже комары не летали. Ни одного укуса за все время, и в таком месте, как этот остров! С чего бы? От данного факта волна ужаса подкатила с новой силой. Вой повторился. Вернее, на этот раз был уже не вой, а крик. И он был ближе. Что бы там ни было, я не хотел это видеть! Я был один. Один наедине с некими силами, которые, хоть пока непосредственно не причинили мне вреда, но теперь точно казались мне враждебными. Один, изолированный от мира сотнями километров океанских равнин. – Надеюсь, они меня не тронут, – думал я. – Пока же не трогали. Вокруг шалаша послышались тяжелые шаги. Кто-то ходил по песку, траве, задевал листья деревьев. Казалось, с каждым шагом земля вздрагивала. – Сколько же это может продолжаться? Всему должен быть конец! Изнутри шалаш ярко освещал фонарь моей камеры. По всей логике, его надо было выключить, чтобы не привлекать внимания. Но я не мог этого сделать – ужас сковал меня. Пальцы не слушались. Хотя, какой смысл выключать свет? Они наверняка знали, где я. С каждым шагом на меня накатывала все большая волна ужаса. Я не знал, как далеко это зайдет. Может, все кончится запугиваниями, может… Вдруг шалаш кто-то толкнул. Он рухнул, как карточный домик. На меня упали пальмовые ветки, а одна из палок, которые служили каркасом, ударила по голове. В один миг оцепенение прошло. Освещая дорогу, я побежал в заросли. Не знаю, почему не бросился в панике в океан. Наверное, доля трезвого рассудка все-таки осталась. Я бы не смог плыть вечно, и рано или поздно утонул. В зарослях же, по крайней мере, можно было где-то укрыться. Я бежал сломя голову, не замечая ветки и листья. Они били мне в лицо, царапали руки. Но я этого не замечал. И свет... не знаю даже, как было бы лучше – с ним или без него. Стоило ли мне видеть тех, кто наполнял эти местные джунгли? Луч фонаря выхватывал их из темноты. Одни были похожи на призраков – полупрозрачные человечески фигуры в какой-то оборванной одежде. В их лицах читалось нечто безразличное и неестественное. Как у той сущности, что попала в кадр вчера. Глаза же смотрели на меня. Некоторые были на земле, некоторые зависли в воздухе. Чьи-то фигуры были только до пояса – остальное просто растворялось в воздухе. Другие – темные силуэты монстров. Луч света в них просто тонул. Мне не удалось узнать в них ни единого животного, которое я знаю. Думаю, не каждый бы выдержал такое. Одно дело, когда просто нападает необоснованный страх. Другое дело, когда созерцаешь предмет страха собственными глазами. Тем более, в таком количестве и пребывая в моем положении. Многие бы сошли с ума. И это, возможно, было бы хорошо – потерять рассудок и не замечать того, что происходит вокруг. Приди мне эта мысль тогда, я бы завидовал этим людям. Но мой разум не хотел сдаваться. -7- Возможно, я пробежал метров двести. Или четыреста. Возможно, почти пересек остров. Но в определенный момент я споткнулся. Вероятно, под ноги попался камень, или какая-нибудь ветка. Но мне показалось, что кто-то намеренно подставил подножку. Я упал и обо что-то сильно ушиб колено. Пара попыток встать на ноги, которые успел предпринять, не принесли результатов. Да и вряд ли бы я смог бежать дальше. Все вокруг шумело. Можно было видеть, как среди деревьев, по земле и по воздуху перемещались тени. Мне не удалось долго это рассмотреть, но это я не забуду никогда. Через пару секунд я почувствовал удар. Потом – еще один, и еще, и еще. Били по всему телу. Помню, как в детстве сломал руку. Думал, больнее ничего быть не может. Сейчас же я изменил свое мнение. Боль была сильнее. И, скажу даже, что тем более сильнее, чем та, что от ударов человека. После очередного удара я отключился. Скорее всего, от боли… 13 августа 2010 года -1- Было жарко и душно. Все тело было в синяках и болело. В особенности, ушибленное колено. После нескольких попыток я встал на ноги. Осмотрел себя – к счастью, ничего не сломал. Может, они не ставили перед собой такой цели, а может, просто случайно так вышло. Солнце успело подняться нал горизонтом и палило во всю. Через ветки и листья был виден берег. Как потом оказалось, я почти добежал до другого конца острова. Моя камера лежала выключенная в метрах пяти о места, где я очнулся. В отличие от меня она не пострадала. Все работало, как надо. Странно! Если они так легко расправились со мной, то почему не сломали камеру? Скорее всего, им просто нужен был я. Я вышел на берег и пошел к своему жилищу… -2- Вокруг моего заваленного шалаша на песке были видны следы. Они были большие и непохожие ни на следы животного, ни человека. Меня это не удивило и не испугало – теперь сознание воспринимало присутствие неких сил на острове как факт. Я молча сел на пальмовые листья, служившие стенами и крышей моего убежища. – Теперь нет сомнения. Что бы это ни было, оно враждебно. Я включил камеру и решил пересмотреть вчерашние немногочисленные записи. На них было много помех, повсюду были видны фигуры людей, белые пятна. Видимо, эти сущности активны ночью. Но днем их почему-то можно заметить с помощью камеры. По крайней мере, невооруженным глазом пока не замечал. Мне уже не верилось, что выберусь на большую землю. Я даже записал обращение к тем, кто придет на этот остров: «Если вы смотрите эту запись, меня уже нет в живых. Это прозвучит как бред, но я это видел, слышал и чувствовал. Тут есть нечто враждебное. Нечто не из материального мира. Лучше убирайтесь отсюда поскорей…» -3- Рядом нашел воду и еду, которую заготовил вчера на ночь. Тогда руки до них так и не дошли, а сейчас такая находка была как раз кстати – сильно хотелось пить и есть. Повезло, что ничего не пропало. Не скажу, что сполна наелся и утолил жажду, но стал мыслить более позитивно. Начал подумывать о том, чтобы покинуть остров на плоту. Мое состояние было далеко не лучшее, но я взял себя в руки и пошел искать нужные материалы. Вообще, идея с плотом была неудачная. Конечно, по телевизору показывают, что это успешно работает, но на деле все иначе. Можно плавать и месяц, и год, и никто тебя не заметит, никуда ты не приплывешь. А пища и пресная вода имеют свойство заканчиваться. К тому же, постоянно палит солнце. Можно получить тепловой удар, и уж точно – сильно обгореть. Но поначалу на эти недостатки такого способа покинуть этот проклятый клочок суши я не смотрел. Потом уже, ближе к вечеру стал задумываться – а стоит ли оно того? Будь я в форме, сделал бы все за три-четыре часа. Есть такой опыт. Сейчас же у меня на то, чтобы достать материалы, собрать плот и заготовить определенный запас еды и воды, ушел целый день. Я уже был готов спустить плот на воду – подтянул его к ней почти вплотную. Но так и не решился. Ведь непонятно, что может быть лучше. Можно было протянуть оставшиеся два дня тут и надеяться, что эти гребаные сверхъестественные силы меня не успеют убить. А можно было провести неизвестно сколько дней в открытом океане и надеяться, что приплыву к суше, либо же на то, что меня подберет какой-то корабль. До того, как умру долгой и мучительной смертью от жары, жажды, голода и акул. -4- Если где-нибудь на нашей планете существует цитадель зла, этот остров вполне может оказаться ею. Теперь я ни капли не сомневаюсь, что то, с чем я столкнулся – абсолютное зло. И не могу определить, что в нем злее. Те невещественные порождения ада, которые запугивали меня, завалили мой шалаш и избили меня до потери сознания, или же страх. Не могу сказать точно его природу, но эти места буквально пропитаны им. Что могло вызвать такой ужас в человеке, которому чужды эти понятия? Да и тот страх, который здесь, он совсем иной. Например, страх спрыгнуть с парашютом вполне объективен – высота. Я знаю и вижу противника, я знаю, как с ним бороться. Тут же он иррационален, не имеет причины и абсолютно неконтролируем. По крайней мере, до тех пор, пока не видишь этих сущностей. Но ты не знаешь, что против них противопоставить! Я мог удариться в одну крайность – уплыть на плоту в океан, подальше отсюда. Или просто броситься в воду. Но я ударился в другую крайность. Понимаете, я видел зло. Видел, слышал, чувствовал, даже в некотором смысле потрогал. Но если есть зло, то где-то должно быть добро! Что если Бог все-таки существует? Может, он мне поможет? Я не знал, как молиться – меня этому не учили, я этого нигде не видел. Поэтому просто просил своими словами защитить меня, вытянуть из этой дыры. Человек, который еще неделю назад «видел ваши религиозные предрассудки, опиум для народа, сами знаете где»… -5- Потусторонние сущности появились не сразу с наступлением темноты. Им предшествовал страх, который на этот раз почему-то не так сковывал тело, как прошлой ночью. Затем шум в зарослях. И вот, буквально из ниоткуда появлялись они. Остров буквально кишел ими – тени ходили, летали по воздуху. И они явно хотели заняться мной. Либо дополнить, либо завершить вчерашнее. Они окружали меня. Нет, никакие силы света в эту ночь с небес не спустились, и не разогнали нечисть. Но никто почему-то меня не тронул. Призраки летали, ходили, но почему-то не приближались ко мне ближе нескольких шагов. Всю ночь я своими словами молился о защите – примерно 12 часов. И всю ночь они меня запугивали, но почему-то вреда не причинили. Ближе к рассвету они начали мне кричать нечеловеческим голосом: «Тебе все равно отсюда не выбраться! Мы доберемся до тебя следующей ночью!»… --- 14 августа 2010 года --- -1- Над гладкой равниной океана вставало солнце. Его свет рисовал на волнах блестящую дорожку, окрашивал два маленьких облака у горизонта нежным оранжевым цветом. С обратной стороны небо было еще темноватым – ночь сдавала свои последние позиции. Краски рассвета почему-то всегда нежные… Я стоял на берегу, любовался рассветом. Ночь позади, силы зла исчезли. Клонило на сон, но мне не хотелось засыпать. Хотелось еще и еще наслаждаться жизнью, солнцем. Никогда не любил так жизнь. Вдруг вдали показалась маленькая точка. Сначала я думал, что мне что-то мерещится. Но чем дольше всматривался, тем более убеждался, что это не так. К острову летел вертолет. Старый Ми-8, который привез меня на этот остров… --- ЭПИЛОГ --- Я пробыл на острове пять дней из запланированных семи. Как доехал до большой земли, не помню. Мне рассказали, что весь полет я был в «отключке». Спал без задних ног. Потом сутки еще досыпал на большой земле у каких-то знакомых забравшего меня с острова пилота. Не помню, как садился в вертолет, как из него вылазил, как попал к тем знакомым в дом. Но я им всем буду благодарен всю свою жизнь – они забрали меня из ада, дали возможность прийти в себя от пережитого. Через неделю я улетел к себе домой. Меня спрашивали – «Что с тобой случилось? Не узнаю тебя, ты так после этой поездки изменился!». Я ничего не отвечаю. Говорят, не видят во мне больше того экстремала, готового в любую минуту пойти на любое безумие. Я стал каким-то серьезным, рассудительным. Не знаю, так ли это, но обо мне так говорят все. Я долго ходил к психологу, принимал какие-то лекарства для восстановления психики. Помню, некоторое время лежал в больнице. Денег, потраченных на лечение, не считал, но их ушло много. Пережитое оставило во мне глубокий след. Я просыпался по ночам и спал со светом. Боялся остаться один в безлюдном месте. Боялся открытых пространств. Но каждый день, просыпаясь утром, я благодарил Бога за то, что остался жив. Убрался с острова. Если бы я пробыл там еще два дня, вряд ли бы выжил. Если то, что последней ночью меня никто не тронул, еще можно было как-то списать на случайность, то вряд ли случайностью можно объяснить мое преждевременное возвращение. Пилот, с которым я договаривался о полете на остров, рассказал, почему прилетел раньше. Той ночью он спал плохо. Постоянно снился один и тот же сон. Далее с его слов: «Я стою на берегу океана. Погода хорошая – светит солнце, поют птицы. Вдруг откуда-то находят тучи, слышен гром. Становится темно. Затем какие-то неведомые силы поднимают меня и несут над океаном прочь от берега. Чем дальше, тем темнее, тем гуще тучи. Откуда-то начинают доноситься крики о помощи. Они становятся все громче и отчетливей. Я просыпаюсь». За ночь он просыпался несколько раз, и каждый раз, когда засыпал, видел этот сон. Около двух часов ночи он уже не смог заснуть – в душу закралось чувство тревоги. Он встал, собрался и в четыре утра вылетел на тот остров, на который меня отвез. Благо, топливные баки были полные. Я был один. Совсем один, лицом к лицу с некими неестественными враждебными силами, превосходящими мои в бесчисленное множество раз. Я выжил благодаря тому, что изменил себя, свои взгляды. Ощутил зло и силу добра. Напоследок скажу одно – там я научился ценить жизнь. bY M_N, 2014